Московский гость – Дмитрий Легут. Для чуда нужен чудовидец

root

Administrator
images-stories-bard_podval-Dmitriy_Legut_POSTER-184x277.jpg

- Мы живем в таком быстром и равнодушном времени, все куда-то бегут, торопятся. Как тебе удается оставаться поэтом и музыкантом в жизни?

- Сам я живу не особенно быстро, то есть с какой-то собственной скоростью. Если обстоятельства заставляют ускоряться – путаюсь, теряюсь. Что до равнодушия нашего времени – стараюсь сам быть менее равнодушным. Заниматься тем, чем занимаюсь, удается в первую очередь потому, что судьба ко мне добра. А «поэт и музыкант» – это перебор. Пора круто оговориться. Я сочинитель и исполнитель песен. Все наши разговоры о природе творчества – только догадки и теории. На самом деле речь идет о вещах непонятных, непознаваемых. Вот оно есть и все. Понять нельзя, только принять, или не принять. Не знаю, почему. Знаю, что так надо и что без песен мое существование ничем не освещено и не оправдано.


- Скромный… Считается, что люди творческие – немножко не от мира сего. Ты согласен?

- Может быть, и лесоруб не от мира сего. И музыкант абсолютно мирской и земной. То есть, лесоруб может быть более творческой натурой, чем иной музыкант. По большому счету, всякий человек должен быть хоть немного не от мира сего.

- Творчество – это что-то вроде очистительной молитвы. Создал произведение – и полегчало. Тебе это свойственно?

- Есть в одной молитве слова: «Научи меня молиться, Сам во мне молись». Так что скорее не «создал», а «создалось». А ты поучаствовал. И полегчало, и удовлетворение, и радость…

- Есть еще один стереотип: мол, творцы творят, спасаясь от одиночества. Это не про тебя?

- Спасаясь от одиночества, от многих других грустных вещей. Ключевое слово тут «спасение». А если это вопрос о моей личной жизни, то в ней я благополучен и счастлив.

- Что значит, по-твоему, выражение «профессионально заниматься музыкой»? Профессионал обязательно должен получать деньги за свое творчество?

- Давным-давно, когда жизнь людей была более натуральной и суровой, занятия искусством не были ремеслом, профессией – мамонтов на стенах пещер рисовали в свободное от охоты на мамонтов время. Можно только пожелать талантливым и упорным людям счастья кормиться своим творчеством. А еще вспомнилось, как один артист, вопреки известной поговорке, заметил: «Быть хорошим человеком – это и есть самая главная профессия».

- Прекрасно! А присутствует ли у тебя белая или черная зависть, когда ты открываешь для себя нового настоящего поэта, музыканта, исполнителя?

- Я очень радуюсь этим открытиям. Найти нового артиста, который попал прямо в твои мысли и чувства, найти на записи, сделанной полвека назад, или рядом, в сборном концерте – после этого просто именинником ходишь, празднуешь. А зависть касается более земных вещей – у кого-то лучше ангажемент, кто-то легче собирает залы. Тут и позавидуешь грешным делом.

- Скорее тебе понравится автор, играющий в твоей традиции, или прямо противоположной? Кто из современников-соратников тебе близок?

Я вроде как записан в некие блюз-барды. Это совсем не значит, что другие формы по боку – меня в равной степени впечатляют Александр Вертинский, Блайнд Вилли Джонсон и Эдит Пиаф. Талант и смелость, настоящесть, явный знак, подаваемый тебе автором – это главное. А романс это, или рок-н-ролл – не суть важно. На нынешней независимой отечественной сцене есть замечательные артисты. Большая их часть почти не востребована издателями, арт-дирекцией всех уровней и, соответственно, слеповато-глуховатой зрительской массой. Совсем без имен не обойтись?.. Хорошо. Ольга Ступина из Егорьевска. Услышал ее песни в Интернете. Списался. Сыграли совместный концерт в одном маленьком клубе. По-моему, ее поэтической одаренности просто невозможно не заметить. Однако Ольга принципиально не занимается самопродвижением. Гражданам же некогда тестировать нерекламируемый ноу-нейм-продукт. В итоге большей части встреч Ступиной с теми, для кого она пишет и поет, состояться не суждено.

Для того, чтобы в жизни случались художественные открытия, надо быть готовым к ним. Как кто-то сказал: «Красота в глазах смотрящего». И как кто-то еще сказал: «Для чуда нужен чудовидец».

- Несмотря на активную концертную деятельность, ты производишь впечатление человека не слишком открытого, погруженного в собственные глубины. Так ли это?

- Я не считаю себя закрытым и погруженным, хотя слышу подобные замечания нередко. Наверное, в этом впечатлении виноваты мои нежелание и неумение активно и умышленно нравиться залу. Я не люблю смотреть в глаза, что называется, без спроса, не владею искусством управления улыбкой и не говорю со сцены о том, что «впервые пою для такой потрясающей публики». На первом плане песни, которые открывают меня будь здоров как со всеми глубинами и мелями.

- Что ты делаешь с удовольствием?

- Очень многое: даю это интервью, готовлю завтрак, перемещаюсь с места на место, наблюдаю за людьми, пью фастфудовский кофе из пластикового стакана… Много и с удовольствием играю на гитаре.

К счастью в последние годы «хочу» и «надо» заключили какой-то мирный договор и действуют, почти не противореча друг другу. Это не значит, что я совсем не ленюсь и не унываю. Однако эти вещи привычно преодолеваются усилием воли. А потом смотришь – то, что было надо начать, оказывается, хочется делать.

- Что может выбить тебя из колеи?

Достаточно стать объектом хамства, обмана, не жертвой даже, а свидетелем чьей-то беды, и ты уже выбит из колеи. Благо, с возрастом устойчивость к этому бытовому драматизму крепнет.

- Что, наоборот, может окрылить?

- Надежда, доброе слово, внезапное ощущение свободы и единства мира, пойманная строчка, осознание того, что на этот раз играешь лучше, чем умеешь… В общем, окрыляет то, что имеет крылья – всевозможные проявления Божественного.

- Почему ты живешь – здесь и сейчас? Как ты считаешь, для чего ты родился на свет?

- Осознать свою задачу в этом мире и решить ее – это самое главное и самое трудное для человека. Я свое призвание и так, и эдак прощупывал, оценивал, проверял и выверял. Я пытался все изменить и переиграть. И двадцать лет назад и сейчас все указывает на песни.

- Что тебя привязывает к земле?

- Страсти, несделанные дела и нерешенность моей дальнейшей судьбы.

- Хорошо ли ты знаешь сам себя? Можно ли сказать о тебе, что ты способен изменить свою точку зрения?

- В общем и целом, наверное, знаю. Хотя, случалось и удивлять. А точка зрения – штука, которая постоянно и непрерывно потихонечку меняется – редактируется, уточняется, совершенствуется. Кардинально я ее менял единожды – с эдакого безбашенного нигилизма на христианство.

- Что ты желаешь себе?

- Дать концерт, в котором все от начала до конца было бы так, как надо. Идеальный концерт.

Анастасия Мурзич
 
Сверху