Материалы о белорусской Масаде, которые мы предлагаем сегодня нашим читателям, важны не только для Еврейского ВестниКа, но и для меня лично.
Дело в том, что о событиях, о которых идёт речь, я знал с детства – мой дом номер 16 в городе Мозыре на улице Кирова, стоял напротив того самого дома, где произошла трагедия, ставшая одним из символов несломленного духа еврейского народа. Во время моего детства мы - соседские мальчики и девочки, никогда не играли на том пустыре, зная, что это священное место не для игр. Памятников при мне здесь не было, лишь две берёзы стояли, напоминая о трагедии.
Я прекрасно помню наших соседей: в доме слева от пепелища жила семья Гейцевых, дядя Федя и тетя Рая с сыновьями, ровесниками моей
сестры. В доме справа – дядя Шолом с женой Сорой и тётя Фаня, сестра Шолома. И они, и мама моя, и дедушка прекрасно знали большинство из тех, кто погиб мученической смертью... Ведь Соша Гофштейн и моя мама – ровесницы. В маленьком городке все знали всё друг о друге, делились радостями и печалями, забегали друг к другу за солью или керосином, да и в гости приходили без звонка, и двери в каждом доме всегда были открыты. И, слава б-гу, что мама с сёстрами и дедушка, Евсей Симонович, перед самым приходом фашистов в город успели эвакуироваться.
Сегодня хотелось бы узнать больше о тех днях, расспросить людей, которые пережили страшные годы войны, но, к сожалению, теперь это невозможно – ведь практически всё то поколение ушло...
Одна из немногих, кто помнит это время, моя старшая двоюродная сестра Соня, которая сейчас живёт в Израиле, в Нацерет Илите. Она рассказала, что уже в первые дни, вернувшись из эвакуации в 1944 году, узнала о самосожжении соседей. Помнит она и соседку Сошу, которой выпал страшный жребий поджечь дом.
Кроме того, свидетельства очевидцев преступлений гитлеровцев в городе Мозыре приводит в своей книге «Война. 1941–1945» Илья Эренбург. Я понимаю, как тяжело читать эти строки, но они дают понять весь ужас положения, в котором оказались евреи на оккупированных территориях.
«Инженер Бася Пикман убежала из города Мозыря. Вот что она рассказывает: «5 сентября 1941 года я увидела немецких солдат. Они шли и стреляли в окна. В тот день было убито много евреев и белорусов. Тело старика Лахмана собаки таскали по улице. Я жила у бабушки Голды Бобровской, ей было семьдесят три года. 9 сентября я пошла на улицу им. Саэта, там жило много евреев. В каждой квартире валялись трупы: старухи, дети, женщина с распоротым животом. Я увидела старика Малкина, он не мог уйти из Мозыря, у него были парализованы ноги, он лежал на полу с раздробленной головой. По переулку Ромашев Ров шел молодой немец. Он нес на штыке годовалого ребенка. Младенец еще слабо кричал, а немец пел. Он был так увлечен, что не заметил меня. Я зашла в несколько домов. Повсюду кровь, трупы. В одном подвале я нашла живых женщин с детьми, они рассказали, что старики прячутся во рвах возле улицы Пушкина. 10 сентября я видела на Ленинской улице, как немцы били прикладами старого шапошника Симоновича. В шесть часов вечера мимо нашего дома по улице Новостроений гнали евреев. У некоторых были лопаты. Впереди шли бородатые сгорбленные старики, за ними мальчики двенадцати - пятнадцати лет. Их подвели к отвесному склону горы, заставили вскарабкаться. Старики срывались, их подталкивали штыками. На горе вырыли ров. Стариков бросали туда живыми. Некоторые пытались выползти. Им обрубали руки. Дом находился в ста метрах от рва. Всю ночь я слышала, как стонали заживо погребенные. На следующий день немцы сгоняли к Припяти женщин и детей, бросали их в реку. Маленьких подымали на штыки. Бабушка Голда не могла идти, ее проткнули штыком. Возле кладбища валялись обрубленные туловища, головы, ноги, руки. С тех пор прошло больше двух лет. Я много испытала - два года я скрывалась от немцев. Но и теперь я не могу спать, я слышу по ночам, как стонут те, в Мозыре».
Шапошник Симонович, о котором говорится в этом отрывке – старший брат моего дедушки – Велвл Симонович. Он пережил своих соседей всего на 10 дней...
На моей памяти почти все дома и на нашей, и на соседних улицах были еврейскими. Ещё в 80-е годы на идише здесь разговаривали чаще, чем на русском. Последний раз я был в Мозыре в 2002 году. Евреев на нашей улице вообще не осталось - все начали разъезжаться после Чернобыля. В основном мои бывшие соседи живут в Америке и в Израиле, а несколько семей и в Денвере.
Всем известно, что «каждый четвёртый из белорусов погиб на войне». Но далеко не каждый знает, что 800 тысяч из 2,5 миллионов погибших в республике - евреи. И после войны в Белоруссии евреев осталось менее 200 тысяч ...
Я искренне благодарен Якову Гутману, президенту Всемирной ассоциации белорусских евреев (ВАБЕ) и всем его помощникам за ту огромную работу, которую они провели по увековечению памяти жертв Холокоста. Благодаря им, в истории останется подвиг, который совершили мои земляки.
В этом году 31 августа исполняется 70 лет со дня страшной трагедии. Яков Гутман продолжает свою борьбу и вместе со своими внуками собирается быть в этот день в Мозыре. Пожелаем ему удачи в его благородной миссии, а Еврейский ВестниК не останется в стороне и будет информировать Вас, уважаемые читатели, о дальнейшем развитии событий. Ведь история нашего народа продолжается ....
Владимир Леплер,
главный редактор
Дело в том, что о событиях, о которых идёт речь, я знал с детства – мой дом номер 16 в городе Мозыре на улице Кирова, стоял напротив того самого дома, где произошла трагедия, ставшая одним из символов несломленного духа еврейского народа. Во время моего детства мы - соседские мальчики и девочки, никогда не играли на том пустыре, зная, что это священное место не для игр. Памятников при мне здесь не было, лишь две берёзы стояли, напоминая о трагедии.
Я прекрасно помню наших соседей: в доме слева от пепелища жила семья Гейцевых, дядя Федя и тетя Рая с сыновьями, ровесниками моей
сестры. В доме справа – дядя Шолом с женой Сорой и тётя Фаня, сестра Шолома. И они, и мама моя, и дедушка прекрасно знали большинство из тех, кто погиб мученической смертью... Ведь Соша Гофштейн и моя мама – ровесницы. В маленьком городке все знали всё друг о друге, делились радостями и печалями, забегали друг к другу за солью или керосином, да и в гости приходили без звонка, и двери в каждом доме всегда были открыты. И, слава б-гу, что мама с сёстрами и дедушка, Евсей Симонович, перед самым приходом фашистов в город успели эвакуироваться.
Сегодня хотелось бы узнать больше о тех днях, расспросить людей, которые пережили страшные годы войны, но, к сожалению, теперь это невозможно – ведь практически всё то поколение ушло...
Одна из немногих, кто помнит это время, моя старшая двоюродная сестра Соня, которая сейчас живёт в Израиле, в Нацерет Илите. Она рассказала, что уже в первые дни, вернувшись из эвакуации в 1944 году, узнала о самосожжении соседей. Помнит она и соседку Сошу, которой выпал страшный жребий поджечь дом.
Кроме того, свидетельства очевидцев преступлений гитлеровцев в городе Мозыре приводит в своей книге «Война. 1941–1945» Илья Эренбург. Я понимаю, как тяжело читать эти строки, но они дают понять весь ужас положения, в котором оказались евреи на оккупированных территориях.
«Инженер Бася Пикман убежала из города Мозыря. Вот что она рассказывает: «5 сентября 1941 года я увидела немецких солдат. Они шли и стреляли в окна. В тот день было убито много евреев и белорусов. Тело старика Лахмана собаки таскали по улице. Я жила у бабушки Голды Бобровской, ей было семьдесят три года. 9 сентября я пошла на улицу им. Саэта, там жило много евреев. В каждой квартире валялись трупы: старухи, дети, женщина с распоротым животом. Я увидела старика Малкина, он не мог уйти из Мозыря, у него были парализованы ноги, он лежал на полу с раздробленной головой. По переулку Ромашев Ров шел молодой немец. Он нес на штыке годовалого ребенка. Младенец еще слабо кричал, а немец пел. Он был так увлечен, что не заметил меня. Я зашла в несколько домов. Повсюду кровь, трупы. В одном подвале я нашла живых женщин с детьми, они рассказали, что старики прячутся во рвах возле улицы Пушкина. 10 сентября я видела на Ленинской улице, как немцы били прикладами старого шапошника Симоновича. В шесть часов вечера мимо нашего дома по улице Новостроений гнали евреев. У некоторых были лопаты. Впереди шли бородатые сгорбленные старики, за ними мальчики двенадцати - пятнадцати лет. Их подвели к отвесному склону горы, заставили вскарабкаться. Старики срывались, их подталкивали штыками. На горе вырыли ров. Стариков бросали туда живыми. Некоторые пытались выползти. Им обрубали руки. Дом находился в ста метрах от рва. Всю ночь я слышала, как стонали заживо погребенные. На следующий день немцы сгоняли к Припяти женщин и детей, бросали их в реку. Маленьких подымали на штыки. Бабушка Голда не могла идти, ее проткнули штыком. Возле кладбища валялись обрубленные туловища, головы, ноги, руки. С тех пор прошло больше двух лет. Я много испытала - два года я скрывалась от немцев. Но и теперь я не могу спать, я слышу по ночам, как стонут те, в Мозыре».
Шапошник Симонович, о котором говорится в этом отрывке – старший брат моего дедушки – Велвл Симонович. Он пережил своих соседей всего на 10 дней...
На моей памяти почти все дома и на нашей, и на соседних улицах были еврейскими. Ещё в 80-е годы на идише здесь разговаривали чаще, чем на русском. Последний раз я был в Мозыре в 2002 году. Евреев на нашей улице вообще не осталось - все начали разъезжаться после Чернобыля. В основном мои бывшие соседи живут в Америке и в Израиле, а несколько семей и в Денвере.
Всем известно, что «каждый четвёртый из белорусов погиб на войне». Но далеко не каждый знает, что 800 тысяч из 2,5 миллионов погибших в республике - евреи. И после войны в Белоруссии евреев осталось менее 200 тысяч ...
Я искренне благодарен Якову Гутману, президенту Всемирной ассоциации белорусских евреев (ВАБЕ) и всем его помощникам за ту огромную работу, которую они провели по увековечению памяти жертв Холокоста. Благодаря им, в истории останется подвиг, который совершили мои земляки.
В этом году 31 августа исполняется 70 лет со дня страшной трагедии. Яков Гутман продолжает свою борьбу и вместе со своими внуками собирается быть в этот день в Мозыре. Пожелаем ему удачи в его благородной миссии, а Еврейский ВестниК не останется в стороне и будет информировать Вас, уважаемые читатели, о дальнейшем развитии событий. Ведь история нашего народа продолжается ....
Владимир Леплер,
главный редактор